Зачем в Кривой Рог приезжало командование ДУК «Правый сектор», — ФОТО

Как сообщили ряд украинских СМИ, в Верховной Раде готовятся принять во втором чтении законопроект №3553 о создании территориальных центров комплектования и соцподдержки на базе военкоматов, что в дальнейшем позволит в течение суток призвать на службу резервистов в особый период без объявления мобилизации. Интернет-издания цитируют слова руководителя комитета Верховной Рады по вопросам нацбезопасности, обороны и разведки Александра Завитневича («Слуга народа»), который сказал, что «законопроект касается введения нового вида службы, предусматривающего контракты с резервистами оперативного резерва. Этот инструмент позволит очень оперативно на протяжение суток в случае обострения ситуации на фронте или нарушения границ государства привлечь уже имеющийся резерв».

Как сообщает сайт 0564.ua со ссылкой на собственного корреспондента, с периодом обострения на фронте совпал и визит в Кривой Рог руководителей боевых и общественно-политических структур «Правого сектора».

Структура под названием «Правый сектор» была рождена на Майдане из числа представителей нескольких националистических организаций. Причём такое название предложил наш земляк, Андрей Козюбчик (друг «Орест», член ВО «Тризуб імені Степана Бандери»). Андрей принадлежал к команде активных болельщиков футбольной команды «Кривбасс». А во время Майдана Андрей с «тризубовцами», во главе с Дмитрием Ярошем, а также их единомышленники из других организаций дислоцировались с правой стороны. Во время обсуждения названия нового объединения Андрей предложил назвать его «Правый сектор» (правый — правая сторона Майдана, сектор — локация стадиона). Такое предложение было поддержано его собратьями. Об этом нашему корреспонденту рассказала мама «Ореста» — Валентина Ивановна.

Смотрите видео в публикации: Воин с врожденным пороком сердца: как «Орест» был «Красной шапочкой», а его мама керамическим пистолетом напугала «ментов», — ВИДЕО.

В апреле 2014 родился интернет-мем «Визитка Яроша» — как высмеивание пропаганды российских СМИ и сепаратистов, которые в качестве доказательства причастности «Правого сектора» к перестрелке в Славянске показывали визитку, найденную, как подавалось в росСМИ, в полностью сгоревшем автомобиле. По информации из Википедии, в связи с этим возникли мемы о непобедимости и сверхъестественной силе этой визитки.

В 2015 году Дмитрий Ярош вышел из «Правого сектора» (из-за идеологических разногласий, как он сам это комментировал представителям СМИ) и организовал «Украинскую добровольческую армию» (УДА).

Так несколько лет назад на фронте российско-украинской войны на востоке Украины вместо одного возникло два добровольческих воинских формирования — Добровольческий Украинский корпус (ДУК) «Правый сектор» и УДА.

Позже появились и соответствующие политические структуры.

Узнав, что недавно в Кривом Роге побывало командование ДУК «Правый сектор», мы решили выяснить, что собой представляет эта структура сегодня? Заодно нас интересовало, какова цель визита руководителей «Правого сектора» в наш город? Связан ли их приезд с ситуацией в зоне ООС, или с развитием общественных структур территориальной обороны?

Руководство структур «Правого сектора» во время визита в Кривой Рог

На интересовавшие нас вопросы ответили:

Андрей Тарасенко

— глава политической партии «Правый сектор» (Андрей — криворожанин. Родился и вырос в Ингульце — ред.)

— Что такое «Правый сектор» сегодня — это партия?

— Как и задумывалось с самого начала — это Национально-освободительное движение. В это движение входит несколько юридических субъектов: политическая партия «Правый сектор», общественная организация с таким же названием, молодежная общественная организация «Права молодь» и Добровольческий украинский корпус «Правый сектор».

Понятно, что как воинская структура ДУК «Правый сектор» не может быть зарегистрирован, но есть общественная организация «ДУК «Правый сектор».

Кроме этого, есть ветеранская организация.

Всё это — имеющиеся у нас юридические инструменты для того, чтобы можно было бороться, на что-то влиять, быть представленными в общественно-политической жизни страны.

— Каждое из структурных подразделений, вероятно, имеет свои цели. Расскажите кратко о них.

— Движение объединяет всё. Три столпа, на которых основывается движение — политическая партия, молодежная общественная организация «Права молодь» и «ДУК «Правый сектор».

«Права молодь», как молодежная структура, создана для того, чтобы привлекать в свои ряды молодежь. Обучать молодых, прививать им любовь к Родине, национализм как идеологию. И потом эти молодые люди с 18 лет могут выбирать свой путь, находясь до 23 лет в этой организации (согласно устава). Позже каждый член «Правой молоди» обязан выбирать один из дальнейших путей — политический или военный.

Политическая партия «Правый сектор», как и все политические партии в мире, создана для того, чтобы прийти во власть. У политпартий не может быть других целей.

А вот ДУК как воинская структура, была создана в бурные времена 2014 года, когда началась вооруженная агрессия против Украины, для того, чтобы защищать целостность нашего государства. На сегодняшний день ДУК «Правый сектор» разделяется на две части:

Одна большая часть — резервные подразделения (резервные сотни, одна из которых действует в Днепропетровской области). Резервные сотни существуют, чтобы обеспечивать бойцами подразделения на передовой, обеспечивать ротацию бойцов плюс на месте бороться с сепаратизмом и другими существующими для нашего государства рисками.

Немного меньшая часть — фронтовая. Это наши боевые подразделения, которых на данный момент — две роты:

Отдельная штурмовая рота ДУК «Правый сектор», которой командует друг «Да Винчи» — молодой парень, который в 18 лет ушел на войну ещё в 2014-м и до сегодняшнего дня он воюет. Безоговорочный авторитет у бойцов, командиров, полковников, подполковников — ВСУшников. Никто в ВСУ о «Да Винчи» не скажет плохого.

Отдельная стрелковая рота под командованием друга «Гонты». Он также с 2014-го на фронте, также молодой парень.

Надо понимать, что ДУК не проводит самостоятельных военных операций, поскольку это невозможно. Есть такое понятие, как «дружеский огонь». Когда наши ребята без ведома ВСУ что-то сделали бы, они бы элементарно могли бы попасть под «дружеский огонь2. Т.е. все воинские операции, проводившиеся с 2014 года и по сей день на фронте, согласовывались с ВСУ. Наши ребята там есть, они работают.

— Насколько реален в условиях раздробленности националистического движения вопрос о приходе к власти, приходе во власть? Ведь на выборах, даже в условиях войны, мы не видим огромного количества избирателей, которые бы отдавали свои голоса за такие политпроекты.

— Я бы не говорил о раздробленности. Ведь в прошлые выборы мы сделали уникальную вещь в истории современной Украины, когда объединились и совместно пошли на парламентские выборы. В 2019 году объединились националистические структуры под флагом «Свободы» и по ее списку. В первой пятёрке были Тягныбок (лидер «Свободы»), я — как глава «Правого сектора», Ярош — как представитель ДИИ УДА, Билецкий — глава «Национального Корпуса» и пятым был Кошулинский со «Свободы». Как видим, совместно пошли, совместно и проиграли. Ну т.е. это было общее поражение в политической борьбе.

— Как Вы объясните, почему, казалось бы, в воюющей стране должен быть спрос на тех, кто готов к более решительным, радикальным мерам в защите государственности?

— Все достаточно сложно. Я здесь вижу комплекс проблем. Во-первых, на 19-й год уже люди устали от войны и то, о чем Вы говорите, уже не работает. И государственная пропаганда, начиная с 2015 -го года и по сей день, идет таким образом, что добровольцы не нужны — есть ВСУ, волонтёры не нужны — есть обеспечение… Говорилось постоянно, всегда и исключительно о том, что только мирным путём мы будем возвращать оккупированные территории. Как неизвестно, но исключительно мирным.

Поэтому когда мы говорили, что так не выйдет, что нужно военным путём освобождать свои территории, конечно мы были в меньшинстве.

Ну и еще одна причина — ресурсы — и медийные и финансовые. Ведь даже все собравшиеся воедино националистические структуры не имели даже доли тех ресурсов, которые имеют наши партии, спонсируемые олигархами. Со стороны таких партий агитация была массивной, они с телевизоров не вылазили, их реклама была повсюду, где только можно. Наша была намного меньше. Мы тогда интересовались, сколько будет стоить какие-то ролики по 30 секунд запускать на центральных каналах. Оказалось, это миллионы и миллионы гривен. У нас таких ресурсов нет. Таким образом, как видим, существует целый комплекс причин того, что мы проиграли.

— Те, кто вернулся с фронта, и мог бы, наверное, потенциально поддержать националистические проекты на выборах, сегодня разошлись по разным командами, политпроектам, союзам, ассоциациям… О чем, кстати, местные и не только власти побеспокоились заблаговременно — еще в начале войны. Вероятно у многих властьимущих было понимание, что вернувшиеся с фронта люди в определенных обстоятельствах могут быть для них опасны. Как и понимание того, что такие авторитетные люди могут быть полезными в вопросе мобилизации электората. Все это сейчас заметно на примере Кривого Рога.

Что в таких условиях собираетесь предпринимать вы? Как думаете привлекать сторонников?

— О таких и других рисках шла речь с самого начала. Еще на Майдане, когда там «водили хороводы» и «махали фонариками», мы говорили, что толку от этого не будет.

Мы говорили о том, что изменять необходимо всю систему полностью. В существующих реалиях победить систему, играя по их правилам, абсолютно нереально. Мы это осознаем, поэтому говорим, что что-то изменить можно только национальной революцией. Это не означает, что мы призываем к каким-то вооруженным кровопролитным восстаниям и т.д..

Еще 70 лет назад Бандера писал, что революция — это изменение системы власти, структуры власти и людей власти. У нас происходили определенные бунты. По словам того самого Бандеры, «противорежимый резистанс» — то что потом в народе назвали Оранжевой революцией и Революцией Достоинства. Однако по сути ни одно ни другое революцией не было. Это были бунты против режима, борьба против президента, например, Януковича, если говорить о последних событиях Майдана. Вот его выгнали, скинули, но суть не поменялась. Ни система не была изменена, ни структура, ни люди во власти не поменялись. У власти оказались люди, которые и раньше уже были у власти.

— Вы считаете, что ресурсы для Национальной революции и изменения системы, к примеру, человеческие есть в Украине?

— В Украине есть много людей, которые этим живут и к этому стремятся. Если говорить о финансовых ресурсах, то мы имеем тот же пример ДУК «Правый сектор», который семь лет войны абсолютно без какого-то либо обеспечения участвовал в защите целостности страны. Более того все эти семь лет госорганы нам палки в колёса вставляли. И при этом ДУК «Правый сектор» существует, и при этом он воюет…

Вся эта деятельность исключительно на волонтерской базе. Т.е. ресурсы есть, всё возможно. Мы видели тот же пример Майдана, когда по всей стране люди вышли и принесли на Майдан всё, что могли. Начиная от дедушки, который на моих глазах 100 гривен с пенсии приносил отдавал, а мы брать не хотели, заканчивая бизнесменами, приносившими деньги пачками.

Когда происходит определённый всплеск, и у людей появляется надежда, что что-то можно изменить, ресурсы появляются. Мы это переживали в 2014 году — по сути с нуля создали огромную махину, и воинскую в том числе.

Тарас Хаммер —

командир резервистов (резервных сотен) ДУК «Правый сектор»

— Где вы побывали в эти дни? Какова цель ваших коллективных поездок по Украине сейчас? И почему вы сегодня в Кривом Роге?

— В первую очередь все это происходит в рамках планового объезда наших структур на территории Украины. Основная цель — общение с нашими членами, с нашими бойцами, активистами а также со сторонниками и союзниками — разными патриотическими организациями. Чтобы пообщаться в живую, иметь возможность ответить на какие-то вопросы, проинформировать о ключевых моментах нашей деятельности, ситуации.

— А почему именно сейчас, когда обострение на фронте?

— Так мы вообще живём в достаточно «интересное» время. Я думаю, вы сами видите и понимаете, что сейчас происходит. В общем-то эти последние моменты нас уже застали в дороге, хотя предварительно предчувствие существовало. Конечно и те моменты, которые могут возникать в дальнейшем, каким-то образом уже мотивируют к подготовке, группировке. Ну и мы параллельно будем этому способствовать, поскольку наши визиты носят более такой объединительный характер, ведь мы не только со своим членством общается, но и с другими патриотическими силами. И мы также им говорим, что в такое время надо быть вместе, едиными, чтобы уметь вовремя и качественно реагировать на проявления, которые могут возникать со стороны разных антиукраинских сил.

— Резервные сотни ДУК «Правый сектор» решают вопросы территориальной обороны, или подготовки к активной фазе боевых действий?

— Резервные сотни ДУК «Правый сектор» есть в каждой области, т.е. в каждой области действует резервная сотня, структура, штат. Основная их функция — это взаимодействие с нашими боевыми подразделениями — ротации. А относительно деятельности резервных сотен на местах, то это деятельность, которая заключается в пропагандисткой плоскости. Мы рассказываем о себе, о том, чем занимаемся, целях нашей деятельности, что происходит на фронте, проводим «вышколы», занимаемся национально-патриотическим воспитанием молодёжи, посещаем разные учебные заведения — школы, лицеи, где в живую общаемся с детьми, направляем их к тому, чтобы они проходили какую-то элементарную военную подготовку, приобретали навыки в гражданской обороне, предоставлении доврачебной медпомощи… Ну т.е. готовим их тому, что может им в определённых условиях, не Дай Бог, конечно, но пригодиться.

— Вас допускают в учебные заведения?

— Преимущественно, допускают. Бывают иногда проблемы на отдельных территориях, но на Львощине, откуда я, это происходит без проблем.