Мой сын — гей: Криворожанка поделилась собственной историей любви и недопонимания, — ФОТО

logo

— А что было в школе? Там догадывались о его ориентации?

— В школе об этом не знали. Но в школе в определенный период пошло не все гладко. Их класс расформировали, Юра попал к другому классному руководителю, который относился к детям, как к пришельцам. На родительском собрании тогда новый учитель прямо сказал: «Ваши дети — это будет базарное быдло». А наши дети не выдержали и ушли после 8 класса, кто-то 9-й закончил. Юрка 9-й заканчивал уже в другой школе.

Как сказал мне один из педагогов, если бы хоть полчаса в день Юра посвящал урокам, он был бы отличником, медалистом. Т.е. ему легко давались предметы, но он не был усердным учеником.

А в 18 лет мы узнали, что Юра ВИЧ-положительный. Я это узнала первой. Пришла медсестра домой и мне сообщила об этом, когда его не было дома, хотя она не имела права мне об этом говорить.

В городском центре тогда работала психологом Светлана Осипова. Под ее руководством и была создана ВИЧ-сервисная благотворительная организация. Как раз мой сын со своими друзьями по несчастью организовались в такую организацию, которая, кстати, существует и до сих пор. На ее базе появилась городская организация Всеукраинской сети ЛГБТ.

Все проекты, которые они на тот момент внедряли, разработаны моим сыном. Они занимались адаптацией ВИЧ-позитивных. Один из проектов — снижение вреда среди уязвимых групп, в частности группы МСМ, к которой Юра принадлежал. Этот проект работает до сих пор. Я думаю, что тогда была проделана большая работа и делается до сих пор. Начало было положено моим сыном.

Вот, собственно, и вся его короткая жизнь. Он прожил 25 лет.

— Что случилось с Вашим сыном? Обстоятельства его гибели как-то связаны с его ориентацией?

— Как-то они сидели с ребятами из их сообщества, о чем-то говорили, а на них напали, побили. Моему досталось больше всех, потому что он пытался еще и других защитить. А потом его не приняла ни одна больница. На его карточке в больнице большими красными буквами был написан его диагноз и травматолог направил к инфекционисту, а инфекционист к травматологу…

— А кто оказал экстренную помощь? Скорую вызывали?

— Скорая приехала, уколола обезболивающее и направила к травматологу. А дальше Вы уже знаете. Поэтому помощь он оказывал сам себе и я еще. У него были ушибы, вероятно, сотрясение мозга, но об этом никто не знает и никто не узнает… Вечером этого же дня его нашли мертвым в его квартире. Квалифицировали это как суицид. Ну даже если это и был суицид, то от того, что он не мог уже терпеть это все — отношение общества, врачей…

Сейчас уже не так боятся ВИЧ, появилось больше информации, поэтому медики уже знают, как действовать в подобной ситуации. А тогда, увы…

— А что произошло с меньшим сыном ?

— Меньший погиб в 29 лет. На тот момент они жили вдвоем со своей девушкой. Однако случай… Был избит на улице и умер от полученных травм.

— А как на происходящее в Вашей жизни реагировало Ваше окружение – друзья, знакомые?

— Многие отвернулись моментально, в том числе люди, которых мы считали друзьями. Они приходили к нам и ели, как говорят, с одной тарелки, пили из одной чашки, а узнав о диагнозе Юры, после него чашки выбрасывали в мусорное ведро. Это случилось, когда он пришел в гости к другу попить чаю. Позже мама друга узнала, что Юра был у них в гостях и чашку выбросила в мусорное ведро. На тот момент Юра уже признался всем, что не только ВИЧ-позитивный, но и гей. Поэтому эта женщина сказала своему сыну, «извини, но мне эти п..ры да еще и «спидоносцы» в доме не нужны».

Сейчас у меня другие друзья, которые меня могут понять, которые не боятся ко мне подойти и поговорить.

— А кто еще был в жизни Вашего сына на тот момент?

— У него были друзья. Я ходила вместе с сыном в центр, где они собирались. Кроме того, он жил с мальчиком, они снимали квартиру. Я бывала у них в гостях. Конечно, переживала, чтобы его парень не был инфицирован от Юры, о чем говорила с сыном. Но они предприняли меры, чтобы этого не произошло. Все было нормально… И тут такое.