Экоактивистка Любовь Колосовская: Смерть Гончаренко стала для меня и шоком, и толчком к действию

К сожалению, Днепр уже давно считается зоной экологической катастрофы. Что с этим делать? И кто поможет решить эту проблему? Ответы на эти вопросы мы искали в разговоре с главой общественной организации «ЭкоДнепр» Любовью Колосовской. Мы поговорили с о «малых инициативах», взаимодействии общества и государства, модели «ответственного потребления».

— Люба, почему вы заинтересовались темой экологии? Когда вы поняли, что это действительно важно? 

— Началось все с того, что в 2012 году я вернулась из Италии. Вернулась, несмотря на то, что уезжая на стажировку, возвращаться не планировала. Именно в Италии ко мне пришло понимание, чем я хочу заниматься, что мне интересно в жизни. Мне интересно менять действительность. В большинстве стран Европы уже существуют «правила игры», и «заточены» они именно под жителей конкретной территории. И это абсолютно нормально, люди сформировали ту действительность, в которой им комфортно жить. Тогда я задумалась: зачем ехать куда-то в поисках лучшей жизни, если можно создать комфортные условия в собственной стране? Следовательно, мое решение вернуться в Украину – это первый шаг в сторону экологической тематики. Хотя, тогда, в 2012 году, я еще не думала, что займусь именно экологией.

— Чем же вы занимались до того, как появился Экоднепр?

— По образованию я – математик, работала в сфере IT. Меня все устраивало, работа приносила стабильный доход. Кроме того, я занималась волонтерством в организации «Верность». Мы с друзьями-айтишниками пытались создавать какие-то схемы для решения проблемы бездомных животных.

В этот период жизни я познакомилась с человеком, который, как оказалось позже, и сделал из меня экоактивиста. Это был Владимир Гончаренко – эколог, основавший в Днепре предприятие по переработке электронного мусора. Он по собственной инициативе и на собственные средства проводил исследования, пытаясь установить схемы, по которым происходит загрязнение окружающей среды в Днепре и области.

Это знакомство открыло для меня огромный пласт информации и тем, о которых просто не принято говорить. Да, мы все знаем, что живем в зоне экологического бедствия. У нас множество шуток на эту тему, в то же время никто даже не думает о создании механизмов, которые могли бы остановить эти процессы. Мы виделись с Гончаренко раз пять, в нашу область как раз завезли некий токсичный металлолом. Эколог пытался добиться освещения этого события в СМИ. И внезапно Гончаренко убили. Это событие стало для меня шоком и одновременно толчком. Ведь я и мои друзья только-только начали включаться в экологическую тематику, и вдруг стали свидетелями того, как чрезвычайно важная и полезная деятельность человека в один момент умирает вместе с ним. Владимир Гончаренко создал уникальную организацию. Но, к сожалению, это была именно «организация эколога Гончаренко», о ней почти никто не знал. Мы, как волонтеры, в чем-то помогали. Неудивительно, что смерть этого человека положила конец всей его деятельности.

— Вы пытались как-то влиять на расследование причин убийства?

— Да, конечно, мы пытались вести переписку с правоохранительными органами, на нас не обращали внимания. В СМИ эта тема вообще оказалась под запретом. Позже дело об убийстве вообще закрыли.

— Тогда и возник «ЭкоДнепр»?

— Да. Потерпев поражение с расследованием убийства Гончаренко, мы решили пойти другим путем. И провели акцию для привлечения внимания к проблемам экологии. Сфотографировались в вышиванках и противогазах на фоне знаковых мест Днепра. И о нас, наконец, заговорили! В СМИ появились заголовки вроде «Активисты провели акцию для привлечения внимания к проблемам экологии».

— Какие цели были у организации изначально? Изменились ли они со временем?

— Гончаренко против сложных проблем шел один. Это и привело к тому, что после его смерти все его наработки оказались потерянными. Поэтому мы сформировали главный принцип: идея, которая объединит людей. Конечно, эта идея не появилась моментально. Мы хватались буквально за все, пытаясь работать в нескольких направлениях одновременно. На этом этапе многие организации останавливаются. Это абсолютно нормально, все охватить невозможно. Нам же, в каком-то смысле, повезло. Завод «Аргентум» предложил нам отправлять на переработку батарейки. И мы решили начать именно с решения этой проблемы.

— Как вы придумали название «Батарейки, сдавайтесь!»?

— В то время мы читали блог Артемия Лебедева, который как раз запустил слоган для российского «Тетрапак» — «Пакеты, сдавайтесь!». Вот и решили не терять времени, объявили проект «Батарейки,сдавайтесь!». И попали в точку: идея оказалась и понятной, и популярной. Люди сами стали собирать батарейки и везти к нам. А мы уже занимались доставкой на завод для переработки.

— Зачем же создавать в Украине собственный завод для переработки батареек, если вы сотрудничали с «Аргентумом»?

— В конце 2015 года завод заявил, что переработка батареек – абсолютно убыточное дело и прекратил принимать батарейки. На тот момент мы отправляли на утилизацию батарейки из 24-х областей, фактически, это вся Украина. И снова перед нами встал вопрос о формате нашей работы.

— Что или кто подтолкнуло вас к следующему решению?

— На конференции в Киеве весной 2016 года бывшая замминистра экологии Светлана Коломиец сказала нам: «Ребята, не ждите, что государство займется утилизацией батареек. Идите к импортерам и предлагайте взять ответственность по переработке». Этот совет и стал для нас следующим этапом. Мы взялись за изучение проблемы и выяснили, что в Европе мусор утилизируется вовсе не потому, что этим активно занимается государство. Наоборот, стоимость переработки отходов уже «встроена» в цену на любой товар. Это называется «модель расширенной ответственности производителя», действует она практически во всех развитых государствах.

— Вы хотите создать в Украине нечто подобное?

— Да. Проблема не в отсутствии завода по утилизации чего-либо, в нашем случае это батарейки. Проблема в отсутствии денег на строительство завода. Эти деньги нельзя взять у государства. Более того, ни в одном государстве их нет. Нужно продвигать создание «модели расширенной ответственности производителя» и в Украине. Мы пытаемся сделать это на примере батареек.

— Иными словами, вы считаете, что решение экологических проблем – вовсе не ответственность государства?

— Да. Этими вопросами вполне успешно могут заниматься общественные организации. И пример «ЭкоДнепра» — тому подтверждение.

— «ЭкоДнепр» не сотрудничает с государством?

— Начнем с того, что общественные организации создаются именно для того, чтобы выполнять функции, которые не способна охватить государственная машина. Если государство начнет, к примеру, финансировать общественников, сразу возникнет вопрос об идеологии такой организации. То же самое – в случае, если бы нам, к примеру, оказывала материальную поддержку некая корпорация. Когда люди поддерживают наш проект, они, тем самым, делегируют нам решение определенной проблемы. И мы отчитываемся за проделанную работу именно перед нашими инвесторами.

— Как финансируется организация, есть ли в ней постоянный штат сотрудников?

— Изначально «ЭкоДнепр» делали активисты в свободное от работы время. Постепенно встал вопрос о том, в какой мере можно требовать отчетность от человека, который тратит личное время и силы на решение общественных проблем. Так я ушла с основной работы в сфере IT, и все свое время стала посвящать «ЭкоДнепру». Потом к нам пришла Кристина Говоруха, она занималась координацией волонтеров, сейчас руководит пиаром. А волонтерами занимается Алина Клюева. Я отвечаю за коммуникации с бизнесом. Все мы ведем страницы «ЭкоДнепра» и «Батареек» на Facebook. На нашем сайте batareiky.in.ua есть подробная информация о всех расходах на зарплаты сотрудников, аренду офиса. Сейчас мы активно ищем в команду человека, который будет заниматься только аналитикой нашей деятельности.

— У вас есть постоянные инвесторы?

— Да. Нас регулярно поддерживает около сорока человек. Это дает нам ежемесячные инвестиции. Но этих денег все равно не хватает. С другой стороны, денег не хватает всегда и в любой сфере. На нашем сайте мы уже собрали около 200 тысяч гривен на строительство завода, это немалая сумма. Но нам нужно минимум 460 тысяч.

— Вы организовали сбор денег на строительство завода по утилизации батареек. Кто главные инвесторы сегодня? Планируете ли подключить госорганы, органы местного самоуправления к процессу?

— Дело в том, что на те деньги, которые заявлены у нас на сайте, завод не построить. Мы собираем средства, чтобы провести масштабное исследование по проблеме утилизации батареек: где и как это выгодней всего делать – в Украине или за границей, каковы ключевые механизмы этого процесса. Само по себе строительство завода проблему не решает. Мы хотим просчитать максимально эффективный путь и представить его инвесторам. И, конечно, внедрять в Украине «модель ответственного потребления». Во всех этих процессах, на наш взгляд, роль государства минимальна.

— А как же законы?

— Действительно, государство должно как раз обеспечивать эффективную законодательную базу. И, например, запрещать компаниям, которые отказываются нести материальную ответственность за свою работу, функционировать в Украине. Остальным должно заниматься общество.

— Вы сотрудничаете с горсоветом?

— Они собирают батарейки и сдают нам на хранение. Со своей стороны, мы пока не видим механизмов нашего сотрудничества. Тем более, у горсовета нет ни кадров, ни средств для того, чтобы заниматься экологией.

— Не возникала ли у вас идея пойти в политику?

-Нет. И рационально, и интуитивно я понимаю, что занимаюсь именно своим делом. В политике мне пришлось бы тратить время на какие-то совершенно ненужные,с моей точки зрения, вещи. В политику должны идти люди, которые могут и хотят работать в этой сфере. А я уже нашла свою нишу.